Климычев Борис Николаевич
Автобиография.
Родился я 1 июня 1930 года в городе Томске. Отец мой Николай Николаевич Климычев был часовщиком, работал он в артели «Рекорд», затем некоторое время в Доме Красной армии, а затем опять, до начала Великой Отечественной войны - в артели «Рекорд».
Мать Климычева Мария ( Матрена по паспорту) Ивановна до моего рождения работала делопроизводителем, затем была домохозяйкой. В Великую Отечественную войну она сначала работала техноруком артели «Рекорд», затем - заместителем директора Томского горпромкомбината, затем заведующей залом ресторана «Север».
Жили мы в доме по улице Тверской номер пять, неподалеку от речки Ушайки, там прошло мое детство. Река тогда была чистой и рыбной, отец был заядлым рыбаком, как и многие наши соседи, за вечер при помощи простой удочки отец налавливал почти полное ведро рыбы, это были окуни, ельцы, ерши, чебаки. Иногда в Ушайке можно было выловить даже стерлядь.
Я в детстве был октябренком, затем пионером. Учился сначала в школе номер 4, на улице Алтайской, затем, когда разделили мальчиков и девочек, в школе номер 27 на Тверской, а когда началась война и отец погиб на фронте в 1943 году я стал работать учеником часовщика в артели «Рекорд» и учился уже в школе рабочей молодежи номер № 43 на углу Герцена и Тверской. На работе обучал меня мастер Василий Андреевич Быков, проживавший в Заисточье на улице имени Горького.
В 1944 году мы с мамой переехали в город Щучинск, Кокчетавской области, где жили старшая мамина сестра Александра Ивановна и бабушка Мария Сергеевна, и где были дешевле продукты.
Тетя Шура в свое время окончила Омский медицинский институт и вышла замуж за однокурсника Сафронова Сергея Георгиевича, его назначили главным врачом в Щучинскую районную больницу. В 1941 году Сафронов вместе с тетей Шурой ушел на фронт, он погиб, а тетя Шура вернулась домой инвалидом.
В Щучинске мы с мамой прожили до 1948 года. Там мне негде было работать и учиться. Мама устроилась буфетчицей железнодорожного вокзала, я работал в промкомбинате возчиком, землекопом, строительным рабочим.
В 1948 году мы переехали в город Караганду, где мама работала кастеляншей в роддоме, а я окончил курсы буровых мастеров колонкового бурения и уехал в казахскую степь. Возле реки Чурбай Нуры мы вели разведочное бурение на уголь.
В 1950 году я призвался в ряды Советской армии, служил один год в Приморье в городе Лесозаводске в авиадесантной дивизии генерала Красовского. С 1952 года по 1953 год я служил в Ашхабаде, который был еще в развалинах после землетрясения 1948 года. Мы разбирали развалины, строили дороги, возводили ашхабадский Академгородок и многое другое.
Впервые я опубликовал свои стихи и рассказы в 1948 году в газетах «Социалистическая Караганда» и в областной молодежной газете. Активно я печатался в газетах и журналах на Дальнем Востоке, а затем и в газетах и журналах Туркмении и соседнего Узбекистана. Я был нештатным корреспондентом газеты Туркестанского военного округа «Фрунзевец», которая выходила на шести языках, огромным тиражом.
К моменту демобилизации из армии я имел уже большое количество публикаций. Поэтому, демобилизовавшись, я стал работать в республиканской молодежной русскоязычной газете «Комсомолец Туркменистана», я вел там отдел литературы и искусства. Тогда же я поступил на вечерний факультет Туркменского государственного университета. Мама тем временем переехала из Караганды в Кемерово, где жила ее младшая сестра Лидия Ивановна. Ко мне в Ашхабад, она ехать не хотела, так как боялась жары, у нее было больное сердце, меня срывать с места тоже не хотела. Так и скончалась она без меня в Кемерово.
Я проработал в Ашхабаде до 1963 года, то есть в общей сложности десять лет. Затем работал какое-то время на Алтае в городе Чесноковке, в Тевризе Омской области, в городе Шуя Ивановской области. Затем все же вернулся в родную Томскую область. Здесь я работал в газетах: в Зырянке, в Шегарке, в Кожевникове, в Асине, в Стрежевом, и в Томске
В 1978 году я был принят в Союз писателей СССР, а постановлением городской думы от 20 июня 2001 года мне было присвоено звание Почетного гражданина Томска.
Если заглянуть в генеалогию, то о предках мне известно не так уж и много. Мой дед по матери Иван Иванович Карунин был донским казаком, женился он на уроженке Воронежской области Марии Сергеевне Рябинцевой-Ткаченко. Моя мама родились в 1910 году в селе Бутурлиновке Воронежской губернии. Затем семья Каруниных переехала в Сибирь, в село Поломошное, которое находится в нынешней Кемеровской области за Томью напротив нынешнего города Юрги. Здесь у Каруниных родились младшая мамина сестра Лидия Ивановна и младшие братья Петр Иванович и Леонид Иванович, ( он впоследствии погиб в бою под Сталинградом). Петр Иванович тоже воевал, получил ранение и офицерское звание. После войны он преподавал в Новосибирском военном училище.
В Сибири мой дедушка Иван Иванович, что говорится «расказачился», стал прасолом, торговал лошадьми. В гражданскую войну прибыли люди с Дона, которые уговорили Ивана Ивановича вернуться в казачество, погрузить в вагоны лошадей и отправиться воевать за казачье дело. В результате дед был пленен, осужден на пятнадцать лет заключения и отправлен строить Беломорканал. Домой он больше не вернулся.
Мама после окончания школы, приехала в Томск учиться на курсах делопроизводителей, хорошо овладела машинописью, чем и подрабатывала. Здесь она познакомилась с моим будущим отцом.
Прадед по отцу Федор Климычев был батраком в семье украинцев Порохненко, живших где-то в Донбассе. По семейному преданию Федор Климычев женился на Оксане Порохненко, когда она уже ждала ребенка от одного из джигитов, приезжавших в Донбасс торговать лошадьми. У Федора и Оксаны было потом много детей, но старшего сына — Николая Федоровича он не любил, что и понятно.
Николай Федорович уехал из дома и поселился в Саратове, где стал управляющим имением у князя Волконского. Этот князь имел связь с народниками. Поэтому он посоветовал Николаю Федоровичу заключить с одной помещицей договор на сведение леса под пашню. В лесу были построены лесопилки, рабочие делали тес, гнали деготь, жгли уголь. В подвале дома Николая Федоровича была типография, где печатались листовки. Женился Николай Федорович на приживалке Волконских дворянке по имени Анастасия. Фамилию ее не знаю.
Когда начались аресты народников, у Николая Федоровича было уже семеро детей: Евгений, Владимир, Александр, Сергей, Константин, Венедикт, и мой отец — Николай. В тот период Волконские уехали за границу. Николай Федорович решил спастись от ареста, уехав в Сибирь, очевидно, у него были какие-то знакомые в Томске. Уезжали под видом погорельцев. Все одели старые одежки, перемазались сажей, сидели на телегах на старом рядне. Так доехали до Екатеринбурга, где продали лошадей, переоделись во все чистое и сели на поезд. Но бабушка Анастасия до Екатеринбурга не доехала. Она простудилась, а потом приняла яд, чтобы не быть семье обузой.
В Томске Николай Федорович работал приказчиком в обувном магазине Второва, а потом был продавцом в винной монополии. К сожалению, он рано умер, простудившись на охоте. Братья Климычевы остались сиротами. Моему отцу было тогда всего семь лет. Он 1905 года рождения.
Старший брат Александр пристроил братьев — кого, куда. Мой отец стал учеником часовщика, Сергей и Константин завертывали конфеты на фабрике
Бронислава, Евгений и Владимир работали в геологических партиях. Венедикт учился в технологическом институте. Сам Александр Николаевич выучился на телеграфиста, и стал директором Томского телеграфа.
Отец мой в юности выступал в театре «Интим» в составе популярного квартета, исполнявшего куплеты на местные темы. Текст сочиняли отец и его друг Сваровский, тоже участник квартета.
Дома у нас по выходным дням устраивались замечательные концерты. Все братья Климычевы владели различными музыкальными инструментами. У всех был отличный музыкальный слух, у всех были великолепные голоса. Мама моя тоже играла на гитаре и пела. Не случайно, когда я поступал в томское культпросветучилище, проверявший мои музыкальные способности экзаменатор сказал мне, когда я точно напел только что им проигранную на фортепиано мелодию:
- Ну, это вы по радио слышали!
Потом он мне проигрывал все более сложные произведения, а я ему точно их воспроизводил голосом. Тогда он сказал:
- Похоже — идеальный слух.
В училище я поступил, но проучился только год и больше не стал. Я был занят журналистикой, литературой, к тому же я тогда женился и у нас с Марией Павловной, урожденной Сухановой, преподавателем английского языка, только что родился ребенок, дочь Юлия. К сожалению, это единственное мое произведение такого рода.
Дочь родилась в 1966 году, окончила ТГУ на отделении журналистики. Сейчас она заместитель редактора газеты «Амурская Правда» в городе Благовещенске, выпускает еще православную газету «Золотые купола». Ездила в Иерусалим, объездила все российские прославленные монастыри, была несколько месяцев послушницей. Ездила в Пекин, общалась с потомками албазинских казаков, которые служат в православной церкви в Китае. Сейчас Юля пробует свои силы в жанре романа. Конечно, я потребовал от нее, чтобы она продолжила наш род. И она как-то удосужилась среди своих многотрудных и разнообразных дел родить мне внука Никиту. Теперь ему шесть лет. Лет с четырех он стал активным читателем, но читает почему-то не книжки для детей, а самые разные энциклопедии.
